1

В крохотной комнате тускло мерцал свет лампы, когда маленький мальчик семи лет что-то увлеченно писал на листе бумаги. Слова его складывались в предложения, точно также как многочисленные ручьи сливаются в одну большую полноводную реку. А абзацы – для него они были глубоководными морями, полными смысла и мечтаний. Он был взволнован. Мысли его беспорядочно загорались и угасали. Рука мальчика едва лишь поспевала за ними. Как художник ощущает жар вдохновения, так и он, впервые вкусив творчества, не мог до конца осознать своего счастья. Вот же они – слова и сюжеты, ранее не существовавшие ни в одной книге, ни в одном фильме, теперь он повелевал ими. Какая сила! Мысль эта не давала ему покоя. Что может быть прекраснее ощущения радости истинного открытия? Как всем создателям, дышащим воздухом вдохновения, ему казалось, что не он пишет эти удивительные строки. О нет, конечно, не он! Вселенная, полная невообразимых сюжетов, будто наполняла его юный ум и позволяла изливать слова на бумагу. Учитель точно отметил бы его ужасный почерк. В пылу творчества чернила беспорядочно, словно моросящим дождем, покрывали его пергамент. «Что есть почерк?» - думал он. Лишь маска, лишь способ показать приверженность правилам. Кто в здравом уме будет доводить эти линии до совершенства? От такой кропотливости он мог сойти с ума. Нет, художник должен разить огнем и мечом. Должны лететь искры. Звон и грохот нового изделия должны разноситься по всей округе, ведь оно родилось и родилось в огне. Лишь так куется крепкий металл. Будет ли новорожденный ребенок спокоен, аккуратен и прилежен? Будет ли он следовать правилам? Так и дитя нашего героя не могло просто существовать на листе бумаги. Ведь в душе его был далеко не штиль, а буря. Пергамент и кисть были продолжением его самого. Он больше не ощущал себя присутствующим в комнате. Комнаты больше не было. Не было ни стула, на котором он сидел, ни стола. Он был там, где не существует ничего материального. В том мире существовал лишь разум, слившийся с бесконечностью вселенной. Вот он, совсем крошечный, летит по бескрайним просторам млечного пути. Он чувствует единение с миром, полным великолепных сюжетов. Стоит лишь руку протянуть, и ты возьмешь с собой нечто прекрасное, чтобы запечатлеть это нечто на обычной земной бумаге. Свет звезд проходит сквозь его астральное тело, и он боится того, что в процессе поиска упустит нечто действительно стоящее, то, что откликается лично в его сердце среди бесчисленного многообразия сюжетов. Выбор сделан. Маленькому мальчику трудно переоценить ценность сего творения, ведь кто еще был там, где был он? Ему кажется невозможным для кого-либо отразить на бумаге второй раз , то, что он забрал из тех далеких мест. «Возможно, он прав» - скажет кто-нибудь, ведь бесконечность означает бесконечное многообразие и, как известно, молния редко бьет в одно и то же место дважды.